Если Ивангород расположен на эстонской территории, то ППТК СЗА должна каким-то образом подчиняться эстонской почтовой службе и работать по эстонским правилам, но она же подчинена ПТО УВС СЗА, т.е. находясь в Ивангороде она никак не зависит от эстонцев при обработке приходящей из России или отправляемой в Россию корреспонденции, если её не нужно получать из Эстонии или туда передавать. /цит./
Именно так и было. Но речь здесь может идти только бесплатной воинской корреспонденции между расположенными там учреждениями армии и отдельными военнослужащими.
Следующей проблемой был выбор места для установления контрольно-пропускного пункта (КПП) на границе, так как решением Геншаба вся пересекающая эстонскую границу почта должна была проходить военную цензуру (ГАЭ.54.4.27.6 - 18.6.19). В результате КПП был открыт в Нарве (ERA.54.4.27.25 - 1.7.19), а не в Ивангороде, т.е. граница между Россией и Эстонией была de facto установлена по реке Нарове. /цит./
Противопоставление Ивангорода Нарве не имеет смысла, так как речь идет об едином тогда городе под названием Нарва. Контрольный же пункт был действительно открыт в левобережной части Нарвы при эстонской ПТК, но никакая граница из этого факта не вытекает.
Если граница из этого факта не вытекает, то особый статус Ивангорода виден невооружённым глазом. Зависимость ППТК СЗА возникала только в момент обмена почтовыми отправлениями с ПТК Нарвы, поскольку КПП был установлен в Нарве, а не в Ивангороде, т.е. de facto граница между почтовыми службами России и Эстонии действительно проходила по реке Нарове. Та же самая de facto граница существовала и для всех обитателей Ивангорода, включая Генштаб, учреждения и воинские части СЗА, после того как ОКСА был выведен из эстонского подчинения 19 июля 1919 года и преобразован в Северную армию. Остаётся добавить, что эстонская почта Ивангород не обслуживала, а идущая туда почта должна была проходить цензуру и оплачиваться по международному тарифу. Это бесспорный факт, который невозможно опровергнуть.
Получается, что находясь в Ивангороде русские почтальоны не могли пересекать реку Нарову, чтобы привести почту в ПТК Нарвы. Вероятнее всего, это было связано с доступом в КПП, на который даже чиновники ПТК Нарвы должны были иметь "прямое дозволение" (ERA.54.4.27.11 - 20.6.19), а выдавать такое "дозволение" русским почтальоном эстонский Генштаб не хотел. Тем не менее приходящие в Ивангород вагоны с почтой разгружались и пришедшая почта обрабатывалась служащими ППТК СЗА. /цит./
Ни о каком "прямом дозволении" здесь речь не шла. Правильный по смыслу перевод указанного документа должен выглядеть так:
"В отношении отправлений в Эстонию поступайте в дальнейшем так, что адресованные военнослужащим принимайте без доплаты; с отправлений же, адресованных другим лицам, если они не оплачены эстонскими марками, следует взимать соответствующую доплату. Отправления в Россию впредь до открытия в Нарве контрольного пункта следует задерживать. Точка. С целью открытия этого контрольного пункта выезжает в ближайшие дни в Нарву военный представитель, по-видимому, прапорщик Ландсберг, которому я дал согласие возложить временно обязанности контроля на служащих Вашей конторы, конечно, за плату, и в той мере, в которой это позволяет непосредственная работа конторы. Известите меня о результатах этого."
Теперь я окончательно убедился, что перевод с эстонского есть чистое искусство, потому что Вы неправильно перевели первую фразу, в которой речь идёт об исходящих (minevad) почтовых отправлениях, а не о приходящих в Эстонию. Только в двух документах даётся написание "väljaminevad", а во всех остальных "välja" опускается. В этом случае ПТК Нарвы доплату брать не могла, а должна была начислить доплату.
Я сделал новый перевод, в котором многие отличия являются чисто стилистически, т.к. я пытаюсь сохранить канцелярский стиль того времени.
"Эстонские исходящие отправления, адресованные воинским чинам, в дальнейшем принимать для передачи без доплаты; за передачу адресованных другим лицам, если они не оплаченны эстонскими знаками, следует начислять соответствующую доплату. Точка. Русские исходящие отправления задерживаются до открытия Нарвского контрольно-пропускного пункта. Точка. Предположительно в ближайшие дни с целью [открытия] этого КПП в Нарву едет военный представитель, - видимо прапорщик Ландсбер, - каковому изъявлено моё согласие на временное [возложение] обязанности контроля на служащих Вашей конторы pääle paans, разумеется в [определённой] степени и так лишь, как дозволяют прямые занятия конторы. Известите о последствиях."
Слова "pääle" и "paans" - это моя головная боль. Я пользуюсь словарями Института эстонского языка, но этих слов в них нет. Самым близким оказалось слово "pääs", которое переводится как "доступ/допуск".
Первая часть сообщения оказалась гораздо интересней второй, поскольку в ней эстонские почтовые отправления отделяются от русски.
Выясняется, что бесплатными были только отправления, адресованные эстонским военным. Все остальные эстонские отправления должны были оплачиваться или отсылаться с доплатой. Сразу же возникает вопрос. Кто занимался перевозкой этой почты? ППТК СЗА или специальная эстонская почтовая служба, например, эстонская полевая почта, которая должна была существовать. Совершенно ясно, что доплата должна была браться с получателя и идти в эстонскую казну, но каким образом эти деньги могли учитываться, если почту доставляли русские почтальоны? Эстонская почта явно должна была нести убытки в этом случае. Ни в одном документе, где обсуждается распределение расходов между почтовыми управлениями СЗА и Эстонии об этом нет ни слова. Кроме того, отсылаемая почта наверняка содержала служебную корреспонденцию, которая не должна была попась в чужие руки, поэтому достаточно уверенно можно предположить, что эстонская почта через ППТК СЗА не шла.
Если считать Ивангород эстонской территорией, то возникает пикантная ситуация. В Ивангороде располагался Генеральный штаб (Кирочная улица), учреждения и некоторые воинские части СЗА (в основном на Ивангородском форштадте). Согласно распоряжению Г. Риканда вся приходящая и исходящая корреспонденция должна была оплачиваться по международному тарифу, а безмарочная возвращаться назад в Россию. Совершенно ясно, что служебные почтовые отправления ни по какому тарифу не оплачивались, будучи бесплатными, поэтому должны были идти не в Генштаб, а отправлятся назад в Россию. Понятно, что в распоряжении Риканда речь идёт только о корреспонденции, пересекающей реку Нарову и не более того. Остаётся добавить, что служащие ПТК Нарвы никак не могли знать пойдут ли письма, адресованные воинским чинам, в Ивангород или в какое-либо другое место, так как расположение воинской части в адресе не указывалось, поэтому должны были взимать оплату по международному тарифу. То же самое относится и к письмам, получаемым от ППТК СЗА, поскольку обратный адрес на письме обычно отсутствовал. /цит./
Полностью бесплатными были только служебные отправления почтово-телеграфной службы. Об этом говорится и в одном из документов. Другие служебные отправления должны были франкироваться по тарифу русскими марками, а требование дополнительной франкировки эстонскими марками относилось только к частным письмам. Служащим же ПТК Нарвы ни не нужно было знать, где расположены были воинские части. Это знали в ППТК СЗА, где и клеились эстонские марки по нужному тарифу.
Я не понял о чём идёт речь. В почтовом обмене участвуют ППТК СЗА и ПТК Нарвы. Исключим обмен между почтовыми учреждениями. Из Нарвы уходит письмо в ППТК СЗА, которое должно быть оплачено эстонскими марками по международному тарифу. У эстонского почтового чиновника никаких других вариантов нет. Из ППТК СЗА уходит письмо в ПТК Нарвы, оплаченное по тому же международному тарифу русскими марками. Почему в ППТК СЗА доклеивались эстонские марки? Фёдоров пишет Риканду:
"Имѣю честь сообщить Вамъ, что въ Полевой Почтово-Телеграфной Конторѣ въ Ивангородѣ установлена продажа, кромѣ Эстонскихъ также русскихъ знаковъ почтовой оплаты воинскимъ чинамъ, желающимъ воспользоваться запасомъ таковыхъ при поѣздкахъ въ предѣлы оккупиро-ванной Области Сѣверо-Западной Армiи."
Получается, что эстонская почта отправления, франкированные русскими марками, не принимала вообще, потому что русские марки продавались воинским чинам только для использовани "при поѣздкахъ въ предѣлы оккупированной Области Сѣверо-Западной Армiи". В конце концов, эстонский почтовый чиновник не мог определить было ли письмо послано из Ивангорода или Пскова. Ну, разве что почтовый чиновник из ППТК СЗА мамой клялся, что письмо из Пскова и поэтому франкировано русскими марками.
И, наконец, о франкировке почтовых отправлений эстонскими марками. Казалось бы, что требование эстонцев, по которому ППТК СЗА должна была передавать ПТК Нарвы письма, франкированные эстонскими марками, говорит о том, что Ивангород находился на эстонской территории, но и здесь не всё так просто. Дадим слово Начальнику ПТК Нарвы Сееману (ERA.54.4.27.87 - 7.8.19): /цит/
"Сообщаю, что из многих почтовых учреждений России, откуда большевики эвакуировали календарные штемпели, приходят не проштемпелёванные почтовые отправления исключительно с перечеркнутыми знаками. Из-за отсутствия штемпеля равным образом поступает и полевая почтово-телеграфная контора Северной Армии.
По названной причине безусловно ни под каким видом нельзя допустить, чтобы упомянутая полевая контора посылала бы почтовые отправления, снабжённые русскими почтовыми знаками, через границу Эстонии."
И опять мы видим слово "граница", причём в данном случае однозначно указывается, что ППТК СЗА находится заграницей. Понятно, что ППТК СЗА пришлось использовать эстонские марки, поскольку отправления, франкированные русскими марками, ПТК Нарвы не принимала. Также следует отметить, что в распоряжении Сеемана речь идёт о всех почтовых отправлениях, включая псковские, гдовские и прочие. /цит./
И здесь имеет место неверный перевод. На самом деле последний абзац этого документа выглядит так:
"По указанной причине нельзя с определенно сказать, были ли посланы указанные почтовые отправления с русскими почтовыми марками в пределы Эстонии из полевой конторы или нет". Так что смысл здесь совершенно иной. Ни о какой границе речь не идет. Слово piiridesse переводится как "в пределы". Что касается любых отправлений с территории России (Псков, Гдов и др.), то никаких эстонских марок на них не найдете. В оригинальном распоряжении Сеемана не сказано ничего такого рода.
Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что проведение границы восточнее Ивангорода было невыгодно эстонской почте, так как создавало массу неудобств и вело к "наглому" игнорированию ППТК СЗА распоряжений эстонского Генштаба, Риканда и Сеемана. Например, отправляемая в Россию почта должна была бы отвозиться в КПП и после прохождения военной цензуры возвращаться назад в ППТК СЗА. То же самое можно отнести и к эстонскому Генштабу, который никак не мог контролировать и ограничивать действия Генштаба, учреждений и воинских частей СЗА, находившихся в Ивангороде. Таким образом, можно с полной уверенностью сказать, что de facto границей между Россией и Эстонией считалась река Нарова. /цит/.
Мой прокол с переводом не имеет существенного значения. Даю новый перевод:
"По названной причине нельзя с определенно сказать, были ли посланы указанные почтовые отправления с русскими почтовыми марками в пределы Эстонии из полевой конторы или нет".
Чем "через границу Эстонии" отличается от "в пределы Эстонии"? Что в лоб, что по лбу. Сееман однозначно заявляет, что ППТК СЗА находится за пределами Эстонии, потому что уже находясь "в пределах" в какие ещё "пределы Эстонии" она могла посылать почту.
Цензуру проходила только почта, отправляемая в Россию со стороны Эстонии. Переписка русских штабов и воинских частей между собой цензуру не проходила. Это было чисто внутренним делом армии.
Согласно распоряжению Томпсона (лист 6) цензуре подвергалась как приходящая, так и исходящая почта.
На этом я вынужден прекратить со свой стороны дальнейшую дискуссию. У меня нет возможности и желания проверять каждый раз перевод всех документов, тем более, что зрение не позволяет разбираться в каракулях рукописных текстов.
Я расшифровал все тексты, поэтому в рукописные нужно заглядывать только в том случае, если расшифровка слова вызывает сомнения. Я проверил расшифровку три раза и вряд ли таких случаев слишком много.
Всякий предметный разговор будет возможен лишь после того, как найдете квалифицированного переводчика, который приведет все в надлежащий период.
Я выставил слёзную мольбу о помощи на девяти форумах, но совершенно безрезультатно. Теперь и Вас теряю, что очень жаль. Можно было бы сделать совместную работу. За разгром моих двух переводов я Вам очень благодарен, потому что лучше начал понимать структуру эстонского языка и смогу свои переводы перепроверить.
Я преклоняюсь перед Вашим трудом, но по всякой работе судят не по затраченным на нее усилиям, а по фактическому результату.
Результат не такой уж и плохой, так как появилась масса информации, о которой никто никогда не писал, например, о почтовом сообщении между Псковом и Тарту. И много чего ещё.
И.Ф.М.